Светлана Федорова, кандидат Парижского психоаналитического общества, старший преподаватель НИУ ВШЭ.

С первых сеансов у психоаналитика я стала с нетерпением ждать этих встреч, – рассказывает 36-летняя Анна. – Она сразу вызвала у меня доверие. После смерти мамы я впервые встретила человека, которому могла довериться». А 30-летняя Вероника говорит о своем знакомстве с психоаналитиком так: «Я выбрала ее по вполне объективным критериям: женщина-аналитик, хорошее образование, большой опыт работы. Но я думаю, что окончательное решение пройти анализ именно у нее возникло благодаря деталям: приветливый взгляд, спокойный мягкий голос... А главное, ее кабинет был обставлен уютной мебелью, из кухни доносился запах кофе. Я сразу вспомнила квартиру моей бабушки, с которой прожила в детстве несколько лет. И почувствовала себя очень спокойно, в полной безопасности». Иными словами, Анна и Вероника «перенесли» на своих аналитиков черты своих близких.

Возвращение в детство

Перенос развивается, когда в общении с психоаналитиком мы бессознательно воспроизводим те модели отношений, которые были у нас в детстве с матерью, отцом, бабушкой или еще кем-то из значимых близких. Собственно говоря – и это важно понимать – так происходит не только в кабинете психоаналитика (и шире – психотерапевта). Мы вообще в своих взрослых отношениях повторяем отношения раннего детства – разумеется, в новых версиях (что и делает их совершенно неузнаваемыми).

«С одной стороны, нам хочется продлить то удовольствие, которое доставляли нам в детстве отношения с кем-то из близких, – объясняет психоаналитический психотерапевт . – С другой стороны, любые отношения, даже самые «хорошие», не говоря уж о «плохих», всегда конфликтны. И мы бессознательно надеемся в новых, взрослых отношениях разрешить тот давний конфликт, проиграв его заново». А это значит, что мы вновь и вновь переживаем те же чувства, страхи, импульсы и защиты.

Но перенос, развивающийся в кабинете психоаналитика, – совершенно особый. «Пациент получает возможность заново пережить свои чувства, желания, тревоги, внутренние конфликты в безопасных условиях, – говорит Светлана Федорова. – Он знает, что аналитик не проявит агрессии, не станет оценивать и осуждать его. Потому что задача аналитика – путем слушания и чувствования пациента помочь ему лучше понять самого себя». Кроме того, отношения пациента и аналитика ограничены строгими рамками. Это позволяет не путать терапевтические отношения с реальными.

От любви до ненависти

В классическом психоанализе пациент во время сеанса лежит на кушетке и говорит то, что ему придет в голову. Эта пассивная позиция погружает в детское состояние и помогает проявиться переносу. Благодаря этому пациент может говорить о своих чувствах, а аналитик – принимать их и связывать с реальными фигурами из прошлого пациента.

Причем независимо от пола аналитика пациент может проецировать на него свои чувства как к отцу (деду, брату), так и к матери (бабушке, сестре, няне) – к тем первым существам, которых он полюбил и кому стал задавать ключевые вопросы: «Кто я? Откуда я пришел? Что со мной происходит?» И самый главный из них: «Можно ли меня полюбить?» Теперь психоаналитик должен помочь ему найти ответы.

В начале работы чувства к аналитику чаще всего позитивны, это так называемый позитивный перенос, который является условием установления терапевтического альянса. У пациента возникает своего рода влюбленность в аналитика. «Но этот «медовый месяц» не может длиться вечно, – отмечает Светлана Федорова, – просто потому, что в жизни не существует идеальных хороших фигур. Самая любимая и замечательная мама все-таки не может быть идеальной. И на каком-то этапе психоанализа или психотерапии теплые чувства могут трансформироваться в раздражение, агрессию, даже ненависть».

В чувствах пациента к аналитику может быть эротический оттенок. «Чаще всего это проявляется как инфантильное ожидание некоего удовлетворения, – замечает Светлана Федорова. – Отсюда ненасытное желание, чтобы аналитик освободил от психического страдания, дал «волшебную палочку», с помощью которой решатся все проблемы». И это тоже естественно для процесса терапии.

Иногда у пациента может возникнуть убеждение, что он по-настоящему любит аналитика и хочет вступить с ним в близкие отношения (так называемый эротизированный перенос). На самом деле за этим стоит нежелание прорабатывать свои проблемы, попытка сбежать от осознания своего внутреннего конфликта. Вот почему этический кодекс запрещает любые отношения с пациентом, кроме психотерапевтических.

Жизнь после психоанализа

В процессе работы пациент начинает все лучше интерпретировать свои чувства, рассуждать о них. И чем глубже оказывается это понимание, тем слабей становится его привязанность, его переносные чувства к аналитику. «В каком-то смысле аналитик передает пациенту свой аналитический взгляд», – говорит Светлана Федорова. Постепенно приобретая психоаналитическое «Я», пациент становится аналитиком для самого себя. Тогда встает вопрос о завершении работы. Осознав, что никто кроме него самого не может сказать, кто он и что ему следует делать, пациент теперь готов двигаться дальше самостоятельно.

Контрперенос

Слова пациента пробуждают ответные чувства в бессознательном аналитика. Они и составляют его контрперенос. Допустим, в какой-то момент, слушая рассказ пациента, аналитик чувствует неожиданное раздражение, желание, чтобы тот поскорее ушел. И тогда он задает себе вопрос: что происходит? «Если я для него в данный момент – «хорошая мама», почему во мне вдруг поднялось раздражение? Скорей всего, это говорит о тех неоднозначных, противоречивых чувствах пациента, которые до этого момента никак не проявлялись в ходе анализа. А значит, не все было так безоблачно в его отношениях с матерью, как он рассказывает. Таким образом контрпереносные чувства дают аналитику ключ к пониманию пациента. Г. Ч.

Хайнц Кохут
Жак Лакан Отто Ранк
Гарри Стек Салливан

Перено́с (или Трансфе́р от англ. transference ) - психологический феномен, заключающийся в бессознательном переносе ранее пережитых (особенно в детстве) чувств и отношений, проявлявшихся к одному лицу, совсем на другое лицо. Например, на психотерапевта в ходе психотерапии . Был замечен и описан Зигмундом Фрейдом , показавшим его первостепенную важность для понимания клиента (пациента) в процессе психоанализа . Контрпереносом в свою очередь называется перенос, возникающий у терапевта на клиента. Считается, что правильная интерпретация контрпереноса также важна для понимания происходящего в ходе психоаналитического процесса .

История

Лакан говорит о переносе на знание: анализант обращается к аналитику, предполагая, что тот знает что-то о нём и может ответить на его запрос; он переносит на аналитика некоторое знание о себе. Поэтому в центре переноса для Лакана стоит «предположительно знающий субъект». Таковым же является и само бессознательное , поскольку мы можем лишь предполагать нечто на его счёт, но это знание будет ни чем иным, как эффектом переноса. В семинаре 1964 года Лакан говорит о развитии переноса уже не на личность, а на «присутствие аналитика». Именно это «присутствие», эффект сопричастности с Другим, в котором и аналитик, и анализант занимают свою долю, и является отправным пунктом как для переноса, так и для проработки сопротивления .

Невроз переноса

Невроз переноса - специфический симптом, возникающий в процессе психоаналитического лечения и характеризующийся вовлечением личности психоаналитика в симптом анализанта . Изначально невроз переноса рассматривался Фрейдом как препятствие для психоанализа и классифицировался им как вид сопротивления, но позднее он приходит к выводу, что невроз переноса является важнейшим терапевтическим механизмом, а его развитие - не помеха, а обязательный этап и условие успешного психоаналитического лечения.

Эротический перенос

Одним из специфических видов переноса является эротический перенос, в результате которого во время терапии у клиента по отношению к терапевту возникает сильное эротическое влечение и даже влюблённость. Так же как, например, гнев при другом виде переноса может побудить не слишком устойчивого клиента применить к терапевту физическое насилие, так эротический перенос может привести к тому, что клиент будет явным образом соблазнять терапевта, хотя чаще соблазнение со стороны клиента носит не столь явный характер. Однако проблема в том, что у терапевта может возникать соответствующий эротический контрперенос на клиента. До того, как в международной практике сформировался «этический кодекс психолога», явным образом запрещающий вступать с клиентом в любые личные отношения, не являющиеся психотерапией, многие психотерапевты оказывались сначала в постели со своими клиентами, а потом и в браке с ними (например Юнг , Фромм , Гринсон).

Литература

• Фрейд, Зигмунд . Замечания о любви в переносе. - 1915.
• Фрейд, Зигмунд . Влечения и их судьба (1915) // Влечения и их судьба. - Букинистическое издание. - Эксмо-Пресс, 1999. - 432 с. - (Антология мудрости). - 5000 экз. - ISBN 5-04-002719-2
• Фрейд, Зигмунд . Конструкции в анализе. - 1937.
• Лакан, Жак . Семинары. Книга 1: Работы Фрейда по технике психоанализа (1953/54). - Москва: Логос, 1998. - 432 с. - ISBN 5-7333-0477-4
• Лакан, Жак . Семинары. Книга 2: «Я» в теории Фрейда и технике психоанализа (1954/55). - Москва: Логос, 1999. - 520 с. - ISBN 5-8163-0007-5
• Лакан, Жак . Семинары. Книга 5: Образования бессознательного (1957/58). - Москва: Логос, 2002. - 608 с. - ISBN 5-8163-0037-7
• Лакан, Жак . Семинары. Книга 11: Четыре основные понятия психоанализа (1964). - Москва: Логос, 2004. - ISBN 5-8163-0037-7
• Лакан, Жак . Le Séminaire: Le transfert, dans sa disparité subjective, sa prétendue situation, ses excursions techniques (1960-1961). - Париж : EPEL, 1991.
• Ольшанский, Дмитрий Александрович. Работа переноса в случае Доры // Теоретический журнал Credo New. № 3 (55). - 2008.

• Зембински, Зиш (Ziembinski, Zish). Перенос и контр-перенос в гештальт-терапии . - 1999.
• Гринсон, Ральф Ромео. Техника и практика психоанализа = The Technique and Practice of Psychoanalysis. - Москва : Когито-Центр, . - 478 с. - (Университетское образование). - 3000 экз. - ISBN 5-89353-088-8
• Боназия, Эммануэль (Bonasia, Emanuele). Сексуальное контрперенесение = The countertransference: erotic, erotised and perverse. - 2008.

Примечания

Защитные механизмы психики
Человек :психика
Первичные
Вторичные
Смежные понятия
Наука :Психология /Психиатрия

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Перенос (психология)" в других словарях:

Перенос: В Викисловаре есть статья «перенос» Перенос (типографика) разрыв слова так, что начало его оказывается на одной строчке, а конец на другой. Также знак, устанавливаемый в месте разрыва. Перенос (арифметика) приёмы, применяемые … Википедия

психология самости - ПСИХОЛОГИЯ САМОСТИ одно из направлений психоаналитической психологии и терапии, выдвинутое американским психоаналитиком X. Кохутом и ориентированное на исследование проблем нарциссизма и лечение нарциссических расстройств личности,… …

психология я - ПСИХОЛОГИЯ Я (эго психология) одно из направлений психоаналитической психологии, возникшее в середине 20 в., нашедшее свое отражение в работах А. Фрейд, X. Хартманна и ориентированное на изучение защитных механизмов Я, а также их связей и … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

Перенос (смещение аффекта) - Термин психотерапии, описывающий ситуацию, в которой пациент воссоздает чувства и конфликты из собственной жизни (особенно ранние чувства по отношснию к родителям), а затем переносит их на терапевта. Психология. А Я. Словарь справочник / Пер. с… …

Перенос навыка - Способность применять навыки, усвоенные в одной ситуации, в других ситуациях, сходных с первой. Так, научившись играть в теннис, мы овладеваем навыками координации и обращения с ракеткой, что помогает быстрее обучаться сходным играм, таким как… … Большая психологическая энциклопедия

Наука о психической реальности, о том, как индивид ощущает, воспринимает, чувствует, мыслит и действует. Для более глубокого понимания человеческой психики психологи исследуют психическую регуляцию поведения животных и функционирование таких… … Энциклопедия Кольера

ПСИХОЛОГИЯ САМОСТИ - – одно из направлений психоаналитической психологии и терапии, ориентированное на исследование проблем нарциссизма и лечение нарциссических расстройств личности, пограничных состояний, нарушений Самости. Один из видных представителей… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

В целом психика человека проективна, то есть человек, находясь в определенном состоянии сознания, активен определенным образом, в рамках одного спектра, остальная часть потоков бессознательна. Бессознательная часть потоков может быть принимаема и осознана, а может быть диссоциирована. В случае диссоциации определенного содержания бессознательное проецируется на других людей и тогда мы можем говорить о переносе. В данном тексте под проекцией мы понимаем механизм человеческой психики по проецированию образов бессознательного в окружающий мир. Под переносом мы понимаем проецирование бессознательных образов на конкретных людей, в отличие от классического понимания в аналитической психологии переноса как терапевтического инструмента только в процессе анализа.

Бессознательное человека имеет свою структуру, хотя с точки зрения учения о мозге деление на бессознательное и сознание не имеет смысла. Однако с точки зрения описательного подхода даное деление позволяет понять, что есть некие процессы в человеческой психике, являющиеся бессознательными. Так вот бессознательное имеет индивидуальный уровень и коллективный. Индивидуальный уровень бессознательного, с которым работает психолог, содержит психические травмы, набор устойчиво проявляемых бессознательных реакций на раздражители, бессознательные стратегии поведения, которые могут быть эффективны и неэффективны. Уровень коллективного бессознательного (архетипы) характерен для человечества в целом. Архетипы представляют из себя сильнейшие энергетические структуры человеческой психики. Так вот проецирование сильнейших энергетических ресурсов на других людей приводит к мощнейшей привязанности к людям, на которых данное содержание проецируется. В итоге нарушается процесс развития человека и актуализации его безграничных возможностей.

Что может быть спроецировано на других людей? Прежде всего, это образы индивидуального бессознательного, то есть образы знакомых, связанные с ними воспоминания, образы людей, несущих воспоминания о травме, привычные стратегии поведения. Это является уровнем индивидуального бессознательного. Также могут быт спроецированы образы коллективного бессознательного, то есть архетипические переносы, это образы мудреца, философа, учителя, образы матери, образы анимы (прекрасной женщины, женщины-кошки), образы анимуса (образ героя). Как понять о том, что состоялся перенос? Относительно индивидуального бессознательного образы друзей, знакомых и перенос этих образов проявляется в сравнении кого-то человека с тем, кто вам ранее был знаком, соотнесение этого человека с определенным типом. Определенный набор эмоций, связанный с человеком, будет зависеть от качества и содержания конкретных воспоминаний. В этом случае конкретному человеку приписываются нехарактерные для него причины поведения, появляется желание научить его, исправить, заставить, управлять им. В данном случае нет диалога, как равноценного общения, основанного на интересе к собеседнику, уважению его личностных границ, ценностно-смыслового общения, экзистенциального.

Архетипеческий перенос проявляется в абстрактных чувствах по отношению к конкретному человеку. Это любовь к философу, старцу, учителю, который обладает смыслом, то есть может внести смысложизненные ориентации. Проявляется данный вид переноса в желании общаться, в просьбе внести смысл в какую-то ситуацию, помочь, оценить, направить. Данный вид переноса при поддержке этого конкретного человека, к которому обращаются, имеет позитивные и негативные следствия. С одной стороны, активация данного архетипа в структуре психики позволяет человеку обладать этим смыслом, но с другой стороны, может проявляться зависимость от этого человека, то есть обладание этим смыслом происходит только в результате общения с этим человеком. Признаками зависимости является постоянное желание опереться на этого человека, постоянное обращение к знаниям этого человека. Для человека, на которого переносят архетипический образ, это весьма не полезно, так как приводит к инфляции, раздуванию Эго, то есть к ощущению собственной значимости, особой миссии. Такой человек может считать себя гуру, Великим Учителем, и даже не претендуя на это звание, не афишируя, данное состояние может сохраняться и быть бессознательным для этого человека. Перенос материнского архетипа осуществляется на женщин. Проявляется в ощущении безопасности рядом с этим человеком, ощущения абсолютного понимания, принятия, безусловной любви, такому человеку хочется открыться полностью без опаски. В данном случае признаками зависимости будут служить постоянное желание обратиться к человеку, опереться на него, открыться, покаяться. Для человека, на которого переносят данный образ, это может обернуться инфляцией, ощущением собственной значимости, особой миссии. С другой стороны, человек сам обладает этими способностями, так как у него активизирован архетип, но в силу его диссоциации, они не осознаваемы и появляются в зависимости от этого человека, на которого данный перенос осуществляется.

Перенос анимы/анимуса осуществляется на людей противоположного пола. Заключается в приписывании им определенных качеств, для женщин – это принятие, мягкость, сексуальность, обаяние, красота, при чем принятие на всех уровнях, уровне мысли, чувства, ощущений. Для мужчин – герой, сильный, мужественный, активный, целеустремленный, надежный, лидер, ведущий, опора. Каждый мужчина и каждая женщина в какой-то мере обладает данными качествами. Однако, каждый из них, прежде всего человек, имеющий определенный характер, убеждения, воспитание и набор человеческих качеств, которые могут подходить, а могут и не подходить для совместной жизни. При переносе наблюдается своеобразная игра образов бессознательного, сильнейший сексуальный интерес. Если на этапе переноса осуществляется переход в брачные отношения, то пару ждет много разных приятных и неприятных открытий.

Перенос архетипа тени осуществляется на других людей одного и того же пола. Проявляется в приписывании отрицаемых у себя качеств, причин поведения, вытесненных желаний, проявляется в фантазиях на счет другого. Это своеобразная озабоченность другими, больше чем собой, контроль за другими, иллюзия управления, влияния. Когда человек говорит не о своих мыслях и чувствах, а апеллирует к другим, выражает свое за чужое, либо контролируя других, приписывая им определенные причины поведения.

Каждый из нас в той или иной мере является объектом для переноса также как и каждый из нас переносит. Данная заметка позволяет выявить признаки переноса и определить для себя те типы переносов, которые возможны. Зачастую происходит так, что сам человек предлагает крючок для проекции и даже приманивает на нее. К примеру, у человека активизирован архетип Старца, таким образом, у окружающих его людей возникает контрперенос. То есть они проецируют архетипический образ Старца на этого человека. Хотя любой человек несет в себе разнообразное архетипическое содержание и ничто человеческое для него не чуждо. Или женщина с активизацией архетипа анимы привлекает мужчин своей мягкостью, добротой, эротичностью, нежностью. У окружающих происходит активизация данного архетипа и также в этом человеке перестают видеть человеческое. Женщина распространяет вокруг себя ауру влюбленности, именно влюбленности, но не любви. Важно понимать, что проецирование является обычным процессом для человека, и в целом его можно оценивать позитивно. Однако, в общении с другим человеком очень важно приходить к диалогу, то сеть видеть человеческое в человеке и понимать, что архетипические образы несут энергетическую составляющую в нашей жизни, позволяют осмысленно жить, быть хорошими родителями для своих детей, именно в них содержится сексуальность и они несут красоту взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Интеграция данных образов позволяет мужчине обратиться к своим собственным чувствам, интегрировать внутреннюю женщину, стоять на службе чувства, женщине интеграция анимуса позволяет быть целеустремленной активной, проявлять свои лидерские качества. Интеграция материнского архетипа позволяет человеку возможность быть для самого себя матерью, то есть принимать всевозможные свои детские проявления, поддерживать себя, дает способности к обновлению свою внутренних состояний, высвобождению и разрушению старых умерших состояний психики.

Психологический перенос является терапевтическим инструментом, обычно психологу приписывают идеализированный образ, сверхвозможности, психолог предстает некой мана-личностью. Интеграция данного бессознательного образа также помогает клиенту стать самому для себя аналитиком. И это один из самых важных этапов работы психолога. Важно также понимать, что хорошая работа по анализу и интеграции бессознательных образов сопровождается сильнейшими переживаниями и аффектами.

Важно не только осознание происходящих процессов, но чувствование того, что происходит. Существует очень неплохой способ самостоятельно справиться с переносам и наконец-то прейти к Диалогу. Это гештальт-техника, данная техника в отличие от техник, принятых в аналитической психологии позволяет прочувствовать образ, использование данной технике позволяет активизировать соматический уровень, уровень чувств и мыслей для интеграции проецируемых образов. Для этого необходим наблюдатель, пустой стул и вы сами. Первоначально вы описываете образ того человека, который вы переносите на других, желательно детально описать все качества этого человека, мысли и чувства, адресованные ему, вопросы и ожидания. Затем пересесть на место пустого стула и стать описанным образом, ответив на те ожидания, чувства и мысли, высказанные вам. Наблюдатель необходим для того, чтобы развивать третью позицию восприятия и, кроме того, наблюдатель может помочь вам описать тот образ, задавая конкретизирующие вопросы. Безусловно, если такого человека, которому довериться можно достаточно полно, нет, то лучше обратиться к психологу.

Понять то, что есть диалог можно только в том случае, если вы задаете вопрос о мнении, с интересом к этому мнению относитесь, помогаете осознать человеку то, что вам известно. Это, прежде всего, искренний взаимный интерес к собеседнику, наличие открытых вопросов, доверие к выбору другого, желание понять другого, когда другой значим и ценен, это одномоментное существование в диалоге с ощущением значимости и ценности другого человека. В диалоге проявляется умение принять накопившиеся эмоции, бережное отношение к проявленному вниманию, умение придать силы другому, уверенность в том, что она сам сможет в трудной ситуации на себя опереться.. В диалоге кроется понимание, взаимное чувствование друг друга, то есть более или менее трезвое реальное отношение к другому, уважение к его личностным границам (это право на собственное мнение, представление о себе, других, право на удовлетворение собственных потребностей определенным способом). Желаю всем здорового диалога и большей актуализации своих безграничных возможностей!

Ликсонова Эльвира Леонидовна , психолог 1 категории, преподаватель кафедры психологии НИПКиПРО, психолог – консультант, автор и ведущая многочисленных тренингов.

Ликсонова Эльвира на сайте ВсеПсихологи.Ру

Категории: / / от 18.01.2011

Контрперенос

Контрпереносные реакции оказывают огромное влияние на процесс психотерапии. В целом эта тема исследована очень мало и все еще плохо понята, так что читатель будет вынужден удовлетвориться лишь набором различных дефиниций и конкурирующих друг с другом попыток прояснить ситуацию (Baum, 1969-1979).

Зингер (Singer, 1970) указывал на то, что контрперенос, похоже, проявляется тогда, «когда терапевт испытывает чувство тревоги при работе с пациентом, когда он боится переживания и мыслей, вызванных терапевтической работой и когда его желание избежать тревоги и ее психодинамические корни вынуждают его к принятию защитных установок». Эти защитные установки влияют в свою очередь на подлинное психотерапевтическое понимание пациента. Де Вальд (De Wald, 1976) рассматривает психоаналитический процесс как новую модель межличностных отношений. Контрперенос, когда реакции аналитика копируют реакции пациента и превалирует повторение, а не новый опыт, ведет к деструкции.

В более широком смысле контрперенос лучше всего может быть понят как проявление нежелания терапевта узнать или усвоить что-то новое о самом себе. Это может быть и отражением склонности не обращать внимания на определенные грани самого себя и оставлять нерешенными внутренние психологические проблемы. Подобные мощные контрсилы порой вызывают у терапевта достаточно враждебное отношение к пациенту. Такая враждебность, явная или скрытая, проявляется в ошибочных действиях или оценках, иррациональной «дружелюбности» или столь же иррациональных неприязни или гневе. Мак-Лафлин (McLaughlin, 1981) вообще предлагает исключить термин «контрперенос», предполагающий определенное превосходство аналитика и представляющий дело так, будто аналитик при «столкновении» с пациентом находится в «мудрой» позиции. Вместо этого он предлагает термин «перенос аналитика», чтобы подчеркнуть ответственность, разделяемую двумя участниками.

Бреннер (Brenner, 1985) также считает, что нет необходимости в термине «контрперенос», поскольку имеется в виду просто перенос аналитика в аналитической ситуации. Он рассматривает желание видеть других страждущими или испытывающими сексуальные трудности как типичное инфантильное желание, которое, как и все другие отклонения, усиливается, если работать психоаналитиком. Набор компромиссных образований, позволяющий аналитику быть «собственно аналитиком», включает и эти желания, и защиты от них, что и обеспечивает нормальное аналитическое функционирование; если в силу определенных обстоятельств такой баланс нарушается, то аналитику нужно помочь, или продолжение его работы станет затруднительным.

Всякий, кто работал с начинающими терапевтами, может привести большое число примеров, подтверждающих сильные контрпереносные реакции, и самое важное в супервизорской работе – помочь начинающему терапевту осознать свои контрпереносные реакции. Все реакции контрпереноса, по Зингеру, могут быть грубо разбиты на три категории (Singer, 1970):

реакции иррациональной «доброты» и «заботы»,

реакции иррациональной враждебности по отношению к пациенту,

тревожные реакции терапевта из-за пациента.

Все эти реакции могут проявляться как в обычной жизни, так и в снах или фантазиях терапевта.

Возможно, наиболее детальным было исследование контрпереноса, предпринятое Ракером (Racker, 1968), который пошел дальше, чем кто-либо, в попытке понять глубокие инфантильные и возможные невротические корни контрпереноса. Существует, однако, большое поле для дискуссий по этим вопросам, особенно вследствие того, что сам Ракер стремился объяснить это явление при помощи очень противоречивых представлений, используя теорию Кляйн. Хант и Иссачароф (Hunt & Issacharoff, 1977) дали обзор взглядов Ракера в своей работе. Ракер указывает, что значение, приписываемое контрпереносу, и его важность зависят от тех двух негативных последствий, к которым он может привести. Непосредственными результатами контрпереноса является то, что он может: 1) нарушить или исказить восприятие бессознательных процессов пациента терапевтом и 2) не повлиять на способность терапевта воспринимать происходящее, но нарушить его способность к интерпретации.

Так, например, манера поведения, тон голоса, форма интерпретаций и даже стиль отношения к пациенту могут испытывать сильное влияние контрпереноса. И когда пациент жалуется на тон, манеры или голос терапевта, это не всегда проявление только его переноса по отношению к терапевту. Это может отражать и восприятие пациентом контрпереносных проблем терапевта, поскольку, как напоминает Арлоу (Arlow, 1985), «в той же степени, в какой мы наблюдаем и исследуем пациентов, и они наблюдают и исследуют нас. Они наблюдают наши реакции, часто для того, чтобы определить, как им спровоцировать одобрение своих инфантильных стремлений».

Очевидно, что для успешной психотерапии совершенно необходимо понимание контрпереноса. Я не давал еще достаточно точного определения контрпереноса; существуют, как я уже говорил, значительные разногласия по поводу этого термина. Обычно контрперенос определяют двумя разными способами либо одним, но более общим (Greenson, 1978). Самое узкое определение сводится к тому, что это просто множество переносных реакций терапевта (в форме фантазий, чувств, мыслей или действий) на переносные реакции и проявления невроза переноса пациента. Формальное психоаналитическое определение, используемое сегодня, относит сюда переносные реакции терапевта (включая, конечно, значимых людей из детства терапевта) на любые проявления личности пациента, в том числе и на его перенос (Reich, 1973).

Наиболее общее определение контрпереноса охватывает общие реакции терапевта, как переносные, так и реалистичные, на все аспекты переноса пациента и на его личность в целом. Кернберг (Kernberg, 1975) указывал, что раннее проявление тотальных контрпереносных реакций в интенсивной – и обычно негативной – форме является типичным при лечении пограничных (borderline) пациентов. Яркий пример такого типа – описанный у Мальтсбергера и Бьюи (Maltsberger & Buie, 1974) случай, который может развиться при лечении пограничных, психотических или суицидальных пациентов. Надельсон (Nadelson, 1977) также рассматривает глубокое влияние, оказываемое на терапевтов «яростью пограничных» («borderline rage»). Таким образом, подобный тотальный контрперенос чаще развивается в ответ на мощный архаичный перенос, хотя Винникотт (Winnicott, 1958) считал, что определенная «ненависть» в латентной форе присутствует в любом контрпереносе и с любыми пациентами; особой проблемой и «значительным напряжением» для аналитика это становится в случае «более психотических пациентов». Чедьяк (Chediak, 1979) предпочитает, однако, называть это «контрреакциями», а не контрпереносом.

Перенос присутствует во всех сколько-нибудь близких человеческих отношениях. Природа подобного переноса при психотерапии зависит от личности психотерапевта, его прошлого опыта и различных характеристик пациента, как физических, так и психологических, независимо от того, представляются ли они терапевту частью переноса пациента или же особенностями его личности.

Исключительно важно осознавать наличие контрпереноса, так как, будучи непроанализированным, он проявится и послужит барьером на пути понимания и интерпретации. И наоборот, выяснение того, какие именно качества, особенности пациента вызывают контрперенос, ведет к более глубокому пониманию пациента. Идеальным, таким образом, является осознание терапевтом своих реакций на реальные аспекты личности пациента и осознание своих переносных реакций на те или иные его качества, составляющие контрперенос.

Целью этого процесса не является ни выражение, ни разделение с пациентом контрпереносных проблем, но определение тех аспектов его личности, которые приводят к переносу, и более глубокое их понимание. Абсолютно глупо обвинять пациента в наших контрпереносных проблемах, особенно в тех их деталях, которые связаны с переносными реакциями. Это просто эксплуатация пациента, и тут требуется скорее личная терапия для аналитика.

Гораздо важнее осознание того, как проявляет себя контрперенос и что с этим можно сделать. Перед тем как мы перейдем к более детальному рассмотрению этого, следует заметить, что Ракер и другие авторы проводят различие между «контрпереносной структурой», «неврозом контрпереноса» и «контрпереносным расстройством характера». Контрпереносная структура – это согласованное и относительно постоянное образование, включающее чувства, фантазии и способы реагирования, которое развивается у терапевта в ответ на перенос и на личность пациента в течение длительного периода терапии. Тауэр (Tower, 1956) написал очень хорошую работу по контрпереносной структуре и ее важнейшей роли в процессе исцеления при психотерапии.

Невроз контрпереноса (Greenson, 1978) начинается тогда, когда пациент становится для терапевта более важным, чем кто-либо еще в его жизни. За исключением некоторых определенных ситуаций, в частности, психотерапии шизофреников (Searles, 1965), невроз контрпереноса почти всегда патологичен и может быть очень опасен. Ракер интерпретирует невроз контрпереноса в основном как эдипов феномен, однако этот вопрос остается все еще спорным. По моим собственным наблюдениям, такая реакция происходит из-за нарушения функций эго у терапевта, но это может случиться вследствие многих причин. Например, Арлоу (Arlow, 1985) называет типичные ситуации, которые провоцируют или ускоряют контрперенос:

фиксированная идентификация с пациентом вследствие соответствия бессознательных желаний и фантазий;

фантазии и желания аналитика вызваны фантазиями и желаниями пациента (например, желание пациента быть спасенным и желание аналитика спасать);

аналитическое окружение (setting), представляющее заманчивые возможности для поощрения нарциссических нужд аналитика.

Так же, как мы проводили различие между неврозом и характерологическими расстройствами пациентов и соответствующими им формами переносов, мы различаем контрпереносные неврозы и контрпереносные характерологические расстройства, хотя такое различие и редко проводится в литературе. Контрпереносное характерологическое расстройство коренится в характере терапевта; оно в чем-то аналогично расстройствам характера у пациента. Так, расстройства характера будут включать определенные формы поведения и общее личностное отношение к пациенту, позволяя предположить, что пациент напоминает какую-то значимую личность из прошлого терапевта, вызывая схожие паттерны поведения. Иногда это довольно трудно заметить, однако вопрос очень важен и заслуживает самого пристального внимания. Многие неудачи в ходе психотерапии имеют в своей основе бессознательные контрпереносные характерологические расстройства.

Неспособность понять определенного рода материал, который касается личных проблем терапевта.

Депрессивные и тяжелые чувства в ходе и после сеансов с определенным пациентом.

Небрежность в отношении определенных соглашений с пациентом, опоздания, пропуски назначенных часов без особых причин и так далее.

Постоянная сонливость терапевта во время сеансов или даже засыпание.

Чрезмерное или недостаточное внимание к финансовым соглашениям с пациентом или то же самое – в отношении времени и места встреч.

Повторение невротических или беспричинных аффектов по отношению к пациенту.

Позволение или поощрение раскрепощения или зажатия.

Попытки вызвать у коллег или пациентов впечатление важности данного пациента.

Культивирование зависимости, привязанности пациента или восхваление его.

Садистическое или без необходимости резкое отношение к пациенту, проявляемое терапевтом, или же обратное этому.

Чувство, что пациент может сильно повлиять на репутацию или престиж терапевта и страх все это потерять.

Споры с пациентом или утрата контроля и негативные чувства, если пациент что-то доказывает или спорит.

Обнаружение своей неспособности найти оптимальный уровень тревожности для успешного ведения процесса терапии и метания между двумя крайностями – от чрезмерной тревоги пациента до потери им мотивации, утраты интереса, скуки.

Попытки помочь пациенту в его проблемах вне рамок сессии.

Вовлеченность в финансовые дела пациента, или соглашения с ним на личном или социальном уровне, или постоянное стремление снискать его расположение, всячески рационализируя свои усилия найти расположение именно у него.

Неожиданные уменьшения или рост интереса к определенным клиническим случаям.

Сны о данном пациенте.

Слишком сильная озабоченность в свободное время пациентом и его проблемами.

Компульсивная тенденция продолжить с пациентом работу над определенными проблемами.

Подобная компульсивная тенденция – продолжать работу над определенными проблемами – не всегда свидетельствует о неослабном внимании к каким-то конкретным интерпретациям. Такое продолжение работы может, конечно, включать и контрперенос, но также и некоторые другие, более тонкие импульсы к ее продолжению, которые мы часто наблюдаем при контрпереносных проблемах, – попытки вынудить пациента к регрессивному переносу. Некоторые терапевты-новички, например, чувствуют, что пациент должен развить невроз переноса при интенсивной терапии, и они пытаются вынудить его к этому при помощи различных маневров. Эта проблема подробно обсуждалась Де Вальдом (De Wald, 1964). Такое «принуждение» к образованию переноса всегда рассматривалось как контрпереносная проблема терапевта.

После того как терапевт установил особую структуру и ход работы с пациентом, ему следует тщательно проверять любые возможные отклонения от такой структуры, так как они могут быть связаны с контрпереносом (Langs, 1979). Сюда же входит и решение использовать дополнительные психофармакологические препараты или другие формы лечения.

Что мы делаем, когда возникает серьезный контрперенос? Ясно, что разница между терапевтом-новичком и опытным терапевтом заключается не в том, что у новичка много контрпереносных реакций, а у опытного терапевта их нет совсем. Действительно, у опытного терапевта, прошедшего серьезную и длительную личную психотерапию и психоанализ, будут не столь сильные и менее неуправляемые переносные реакции, чем у новичка, который зачастую и не осознает своих проблем. Однако даже самый зрелый и «пролеченный» аналитик проявляет те или иные контрпереносные реакции на протяжении своей работы с пациентом (Reich, 1973). Контрпереносная структура, как мы ее определили выше, всегда присутствует в продолжительной интенсивной терапии.

Различие между новичком и опытным терапевтом состоит в том, что последний постоянно изучает свои контрпереносы и их структуру, пытаясь понять, когда они возникают, ведет постоянный самоанализ, старается контролировать свои контрпереносы в том смысле, что не позволяет контрпереносным чувствам влиять на ход анализа и удерживает подобные реакции «на расстоянии» или даже использует их для улучшения процесса психотерапии.

Если терапевт осознает свои стойкие контрпереносные установки, он может компенсировать их путем сознательного решения и контроля. Де Вальд (De Wald, 1964) пишет, что «необходимо подчеркнуть готовность терапевта принять наличие контрпереноса без особого чувства вины или стыда, а также его честность и самооценку при попытках обнаружить и понять такие реакции. Как и пациент в ходе лечения, терапевт должен затем попытаться использовать свое новое понимание или осознание этих реакций и изменить их и свое поведение в текущей ситуации. До тех пор пока терапевт не будет в состоянии смотреть в лицо психологической правде о себе, трудно представить, что он может ответить на нужды и запросы пациента».

В своих попытках идентифицировать контрперенос терапевт должен равняться на те же самые стандарты честной и откровенной самооценки, которые он предлагает пациенту. Если проблема контрпереноса достаточно серьезна, терапевт может использовать по меньшей мере три альтернативы. Первая и самая простая состоит в том, чтобы воздержаться от терапевтического вмешательства и работы хотя бы на короткий промежуток времени и полностью проработать контрпереносные проблемы путем самоанализа. Общее правило в этом случае – если терапевт испытывает тревогу в отношении пациента или в связи с ним, то не давать интерпретаций и не вести в это время терапевтическую работе, поскольку они, вне всякого сомнения, будут направлены лишь на уменьшение своей собственной тревоги. Когда у терапевта есть сильные нерешенные конфликты, особенно если они соприкасаются с основными проблемами пациента, это может вызвать серьезные контрпереносные трудности и искажения.

Если терапевт испытывает хронические проблемы с данным пациентом, наступает момент, когда ему следует поискать для себя помощи. Предполагается, что терапевт прошел уже свой личный анализ и, следовательно, должен осознанно и тщательно осуществлять самоисследование, прорабатывая проблемы, с которыми сталкивается. Однако если этого не происходит, то ему следует обратиться за помощью к коллегам. Мой личный опыт говорит о том, что консультации с другими аналитиками исключительно полезны и важны при работе с контрпереносом. Множество личностных нарушений, суицидов, сексуальных проблем, неудач и тупиков психотерапии можно было бы предотвратить, если бы терапевт обладал смелостью проконсультироваться с уважаемым им коллегой в тот момент, когда он осознал наличие тех или иных контрпереносных реакций. Я настаиваю на двух максимах в поведении с пациентами, которые можно было бы назвать «категорическим императивом» психотерапии. Они могут служить способом проверки наличия контрпереноса: никогда не будьте эксплуататором или мстителем для своих пациентов; ведите себя так, как будто пациент – гость в вашем доме, которого вы представляете своей жене.

Если консультация не помогла, остается третий, наиболее серьезный способ работы с сильным контрпереносом: терапевт может вновь пройти личную психотерапию или психоанализ. Эта терапия, по моему мнению, должна проводиться не тем, что в первый раз, психотерапевтом, и если в первом случае это была психотерапия, то очень полезен психоанализ.

Есть один странный аспект контрпереноса, не так часто обсуждаемый в литературе и имеющий тенденцию развиваться скрытым и сублимированным способом. Даже если терапевт был достаточно хорошо проанализирован ранее, существует вероятность того, что определенные неявные контрпереносные чувства или поведение могут проникнуть в психотерапию «нелегально». При появлении у терапевта хотя бы смутного или мимолетного подозрения относительно наличия контрпереносных проблем, ему следует обратиться к опытным коллегам. Проявившиеся в представлении данного случая элементы контрпереноса могут быть проанализированы. Как только на них будет сосредоточено внимание, они скорее всего очень быстро превратятся в силу, способствующую психотерапии. Я наблюдал множество случаев, когда знаменитая максима Бенджамина Франклина из «Дневника бедного Ричарда», если ей следовали, предотвращала различные неприятности в психотерапии: «Если не хочешь, чтобы об этом узнали, не делай этого». То есть не ведите себя с пациентом при психотерапии так, чтобы вам потом стало неудобно, если бы об этом узнали коллеги или широкая общественность. Это можно назвать третьим важным императивом, который служит для предотвращения действия контрпереноса в психотерапии.

Контрперенос не следует считать исключительно негативным явлением. Он становится таковым и начинает отрицательно влиять на ход терапии только в случае, если распознан и обработан некорректно. Целью терапии терапевта является не устранение любой возможности появления контрпереноса, но скорее обучение терапевта тому, как осознавать свои реакции и зрело с ними обращаться.

Иногда эти реакции, если изучить их достаточно объективно, могут привести к более глубокому пониманию пациента и дать о нем дополнительную информацию. Если терапевт замечает свои реакции и анализирует их, то он может осознать, какие именно из действий или слов пациента продуцируют контрперенос. До этого терапевт мог и не осознавать многого из того, что сообщал или пытался сообщить ему пациент. Вместо того чтобы слушать, он мог реагировать, – например, страданием от контрпереносной реакции (Chessick, 1985b). В этом смысле контрперенос, так же как и перенос, нередко воспринимается как сопротивление воспоминанию или вскрытию проблемы. Анализ контрпереноса в психотерапии приносит нам больше знания и понимания того материала, который до этого терапевтом не воспринимался.

Кохут (Kohut, 1971) описывал типичный контрпереносный ответ на зеркальный и идеализированный переносы, проявляющиеся при нарциссических расстройствах личности (а также при других доэдиповых расстройствах или у пациентов, которые регрессировали к таким переносам). Типичный контрперенос на перенос идеализированного Я-объекта идет через мобилизацию архаического грандиозного Собственного Я терапевта, приводящую к проявлению защитных «укреплений» пациента в виде различных вариантов идеализации. Типичные контрпереносные реакции на зеркальный перенос – скука, утрата интереса к пациенту, невнимательность, раздражение, сарказм и склонность отчитать пациента за собственный контрэксгибиционизм или же попытки вести терапию при помощи увещеваний, убеждения и тому подобного.

Гюнтер (Gunther, 1976), используя подход психологии Собственного Я, объяснял феномены контрпереноса как стремление терапевта сохранить нарциссическое равновесие, что особенно опасно в случае доэдиповых проблем из-за архаических по природе требований пациента. Эта интересная концепция может также помочь нам понять контрпереносные фантазии и «неэтичное» поведение части терапевтов с нарциссическими нарушениями личности. Судя по моему супервизорскому опыту, нарциссическое неравновесие – наиболее общий генератор контрпереносов, хотя с позиции супервизора и невозможно оценить, являются ли эти проблемы защитами от глубоких нерешенных инфантильных конфликтов или нет.

Каждый терапевт должен познакомиться с замечательной работой Габбарда (Gabbard, 1982) о «точке выхода» как пациента, так и терапевта. Исходящие от терапевта эти завершающие комментарии по поводу того, как пациент выходит их дверей кабинета, часто могут выявить «уснувший» контрперенос и поэтому должны тщательно анализироваться. Такие «точки выхода» могут иметь несколько возможных значений, когда они переживаются пациентом. Например, пациент может обнаружить свое истинное Я или свои чувства (в отличие от уступчивого и ложного состояния в начале сеанса). Или же такой момент выхода может представлять собой попытку заглянуть «за ограду» к терапевту и получить персональную информацию о нем. Это может быть и «крик о помощи» («Я погибну без вас»), какая-то характерная защита, компенсация или месть за нарциссическую травму, нанесенную во время сеанса.

Вольф (Wolf, 1985) подчеркивал регрессию обоих – и пациента, и терапевта – в ходе психоаналитического лечения, а также наличие защит против такой регрессии. Аналитик регрессирует вследствие необходимости особенно напрягать внимание по сравнению с обычным уровнем, а также из-за процедур, ограничивающих нормальное самовыражение терапевта. Это может приводит к состоянию тревоги у аналитика с последующими контрпереносными защитами против нарциссического неравновесия. Но это может иметь и благоприятные последствия, включая 1) сильную мотивацию оставаться эмпатически «созвучным» пациенту и 2) некоторую его идеализацию. Последняя переживается пациентом как подтверждение нереализованного потенциала и как стимул для его проявления. Контрперенос, таким образом, не обязательно является патологией – он может стать в ходе лечения и позитивной силой, ведущей, когда он проработан, к большей согласованности Собственного Я пациента и аналитика. «В аналитическом процессе два участника – они оба, так сказать, подвергаются анализу» (Wolf, 1985, p. 282).

Взаимодействие переноса пациента и контрпереносной структуры аналитика это, вероятно, один из основных и наиболее важных факторов психоаналитической психотерапии. Как пишет Ракер (Racker, 1968, p.180) «Борьба с сопротивлением ради выздоровления пациента приобретает некоторое сходство с известной борьбой библейского патриарха Иакова с ангелом. Она безрезультатно продолжалась целую ночь, а потом Иаков сказал: «Я не отпущу тебя, пока не осчастливишь». Ангелу ничего не оставалось, как выполнить эту просьбу. Возможно, и мы, подобно Иакову, завершим нашу борьбу хромыми, но если будем бороться так же мужественно, как он, мы окажемся внутренне не менее счастливы как заслужившие это; и наши пациенты тоже».

Выражаясь менее поэтично, такая борьба параллельно проходит через весь процесс психотерапии и у терапевта, и у пациента. У пациента это борьба между силами сопротивления и его врожденными биологическими и психологическими силами, направленными на восстановление здоровья и преодоление невротического конфликта. У терапевта это борьба, возникающая в силу его личностных особенностей и переноса пациента. Борьба идет между желанием понять и интерпретировать перенос, с одной стороны, и тенденцией к неверному толкованию контрпереноса – с другой. Пациент должен пытаться справиться с сопротивлением путем внутренних психологических усилий; терапевт – систематически борясь с силами контрпереноса за понимание и корректное лечение пациента.

Эти совместно протекающие баталии и играют главную роль при определении исхода терапии. Они также объясняют часто повторяемую терапевтами фразу: «В ходе любого лечения терапевт учится у пациента». Терапевт расширяет свои границы понимания человека, становится более зрелым и достигает большей интегрированности эго. И наоборот, непроанализированный в течение длительного времени опыт может привести к тому, что Уайл, (Wile, 1972) называл «терапевтическим упадком духа», к иррациональному пессимизму, не зависящему от реальных успехов в работе и личной жизни. Все это подталкивает к преждевременным завершениям терапии или даже к уходу из профессии, вызывает повышенный интерес к оригинальным новомодным техникам или столь же иррациональный оптимизм и переоценку собственных возможностей. Быть может, худшим вариантом этого является такое состояние, когда, «утратив чувство целей и задач того, что он делает, терапевт начинает предлагать пациенту компенсаторное успокоение и утешение» (Wile, 1972, p.52).

В результате освоения данной темы студент должен:

знать

• определение понятий «перенос» и «контрперснос»;
• виды переносов и контреперносов, их причины;
• последствия явлений трансфера;
• этические вопросы, связанные с разграничением истинных и трансферных чувств;
• технологии нивелирования переносных реакций в процессе психологического консультирования;

уметь

• определять виды переноса клиента и их связь с его потребностями;
• отслеживать собственные контрпереносные реакции и справляться с ними самостоятельно или с помощью супервизора;
• осуществлять рефлексию своего состояния и поведения во время психологической консультации;

владеть

• навыками самоанализа своих реакций на клиента;
• технологиями работы с переносом клиента;
• методами самопомощи и поддержания профессионального здоровья в ситуации коитрпереноса.

Явление переноса клиента в процессе консультирования или психотерапии

Пациент надевает на психотерапевта, который служит манекеном, чувства, снятые с других. Отношения с психотерапевтом - игра теней, отражающая превратности давней драмы.

Ирвин Ялом

Возможность возникновения переноса в психотерапии и консультировании обозначается представителями различных психологических школ - психоанализа, клиент-центрированного направления, гештальт-терапии, психодрамы, когнитивно-бихевиорального направления и многих других.

Концепция переноса (трансфера) обязана своим появлением Зигмунду Фрейду, основателю психоанализа. Именно 3. Фрейд впервые описал это явление, которое обнаружил в ситуации применения гипноза, когда, выйдя из гипнотического транса, пациентка обняла его, и этот порыв не относился непосредственно ни к личности аналитика, ни к их отношениям, а был связан с внутренними переживаниями и проекциями пациентки. Сначала 3. Фрейд определил перенос как препятствие на пути эффективной психотерапевтической работы, но впоследствии пересмотрел свои взгляды и трактовал перенос как попытку клиента оживить и воспроизвести во время психоаналитической сессии ситуации и фантазии детства в отношении аналитика.

Перенос можно определить как повторение клиентом в отношениях с консультантом чувств и установок, привычных для прошлого опыта, переживаемых в отношениях со значимыми людьми (прежде всего с родителями). Консультант в этой ситуации выступает как зеркало, в котором отражаются детские переживания клиента. В силу того, что клиент владеет лишь небольшим объемом информации о личности консультанта, а также в результате нейтральности его позиции, клиент объективизирует свои инфантильные страхи и тревоги, перенося их на «анонимную» для него фигуру психолога (психотерапевта).

Предлагается и более обобщенное определение трансфера в психоанализе: «Перенос - это неадекватное и персеверативное переживание чувств, влечений, фантазий, установок и задействование защитных механизмов, возникших в прошлом в отношениях со значимыми людьми, при актуальном межличностном взаимодействии. Подчеркнем, реакция переноса представляет собой повторение прошлого и неприемлема в настоящем» .

Однако сегодня определение переноса не ограничено рамками психоанализа, и многие психологи-практики вполне допускают его возникновение на основе не только детских, но и более актуальных, текущих переживаний клиента. Например, Карен Хорни утверждала, что перенос - это не столько реакция на прошлое, сколько отражение актуальных конфликтов клиента. Также она поставила вопрос о необходимости различать в психоаналитических отношениях перенос отношений и перенос невротических реакций (неврозов).

Явления переноса характеризуют не только отношения, складывающиеся в рамках терапии и консультирования. Перенос может возникнуть и во многих других формах взаимоотношений, особенно если в них присутствует элемент зависимости (когда один субъект отношений эмоционально зависит от другого субъекта). Таким образом, явление переноса часто возникает в ситуациях обучения, поиска помощи и поддержки.

Клиент реагирует на образ консультанта с точки зрения своего личного опыта и текущих условий. Привычки и манеры консультанта, его голос, походка, особенности мимики, речи могут вызвать реакцию клиента. Подобным примером может служить высказывание клиента в адрес консультанта: «У вас голос, как у моего отца». Эго утверждение может наблюдаться и вне связи с переносом. Но если клиент начинает вести себя по отношению к консультанту так, как вел бы себя с отцом, можно говорить о переносе.

Примерами переносов в процессе консультирования и терапии могут быть следующие ситуации:

• - клиент, склонный создавать созависимые отношения, может испытывать обиду и гнев по отношению к консультанту, который заранее предупреждает его, что через месяц уедет в отпуск;
• - клиент, который боится неодобрения и отвержения, начинает вдруг ощущать, что консультант постоянно критикует его, выражает недовольство, теряет к клиенту интерес, когда он обсуждает определенные аспекты своей жизни;
• - клиент, который постоянно борется с гневом и враждебностью, может в определенный момент ощутить, что он сдерживает гнев и по отношению к консультанту.

Существует множество невербальных признаков возникновения переноса: резкое изменение выражения лица клиента, переключение на другую тему, внезапная блокирующая пауза в середине рассказа, изменение осанки, сжатие кулаков, постукивание ногой и т.д. Подобные невербальные паттерны поведения не всегда являются свидетельствами того, что происходит перенос, но все же консультанту следует отнестись с особым вниманием к подобным реакциям, чтобы понять, что при этом с клиентом происходит, что он говорит и как. Консультант должен обращать внимание на любые негативные или положительные реакции клиента на него, но не стоит намеренно провоцировать их или, наоборот, полностью игнорировать и не замечать.

Важно проявлять бдительность в ситуации проявления признаков разочарования, гнева, обиды клиента, возникающих в терапевтических отношениях; кроме того, необходимо отслеживать противоположные реакции клиента, такие как чрезмерная идеализация консультанта, обилие похвал и комплиментов в его адрес. Эти реакции не всегда относятся к личности консультанта, они могут быть «открытыми окнами» в прошлые и актуальные отношения клиента за пределами психотерапии и консультирования.

Перенос можно описать некоторыми характеристиками, свойственными всем его разновидностям:

• 1) перенос принято рассматривать как искаженное , ложное восприятие клиентом своего психотерапевта (консультанта ), так как клиент приписывает ему черты, которые были свойственны других людям (находящимся в другом месте, другом времени, в других обстоятельствах). В этом свойстве заключена одна из основных сложностей в трактовании переноса: способности консультанта отличить реалистичные реакции клиента на него от ложных и перенесенных с других субъектов отношений клиента;
• 2) возникновению переноса способствует ощущение нейтральности консультанта. Здесь нейтральность понимается не как безразличие и равнодушие, а как отсутствие у психолога оценочной позиции, беспристрастность и соблюдение границ в отношениях с клиентом. Образно говоря, клиенту проще перенести свои установки, чувства, спроецировать чужие образы на чистый (не заполненный какой-либо информацией) лист бумаги. Поэтому в психотерапии и консультировании явление переноса считается хорошим знаком для психолога, так как свидетельствует о том, что он находится в рамках своей профессиональной роли, соблюдает границы во взаимоотношениях и поддерживает хороший альянс. При этом неспособность консультанта распознать перенос клиента, непонимание природы этого явления повышает риск нарушения даже очень крепкого психотерапевтического альянса и чревато негативными последствиями и профессиональными ошибками в процессе консультирования клиента;
• 3) перенос всегда плохо осознаваем клиентом. Это бессознательный процесс, который происходит помимо воли клиента и без осознания того, из каких отношений привносятся вдруг появившиеся эмоции по отношению к консультанту. Например, психодинамическое направление настаивает на необходимости осознания и последующего глубокого анализа любого переноса клиента;
• 4) перенос чаще всего возникает в наиболее «болевых » точках прошлого опыта клиента , где, как считают психоаналитики, имели место неразрешенные детские конфликты со значимыми фигурами (родителями, прародителями, воспитателями, учителями и т.д.);
• 5) перенос может быть положительным и отрицательным. При положительном переносе на образ консультанта проецируются приятные воспоминания и позитивные ощущения и чувства из прошлого клиента. Также при положительном переносе могут возникать и транслироваться на консультанта идеализированные образы того, чего, например, в детстве не хватало: заботы, теплоты, безусловного принятия. Тогда консультант начинает восприниматься клиентом как «идеальный родитель» (учитель, старший брат и т.д.). При отрицательном трансфере на консультанта переносится энергия враждебности, недоверия и обиды, неосознанно возникающая и транслируемая клиентом на разных людей с момента детской психологической травмы, связанной с отвержением, насилием, брошенностыо.

Австралийские психологи Р. Кинг и Т. О’Брайн предлагают классификацию источников положительного и отрицательного отклика клиента на консультанта, которые помогут разобраться во всей сложности взаимоотношений в диаде «психолог - клиент» (табл. 6.1). Так, авторы выделяют стереотипные, ситуационные, основанные на альянсе и основанные на переносе реакции клиента на терапевта .

Другие исследователи выделяют в консультировании пять типов переноса на консультанта чувств клиента. Клиент может воспринимать консультанта: 1) как идеал; 2) как провидца; 3) как воспитателя; 4) как источник фрустрации; 5) как «пустое место» .

«Консультант как идеал». При таком переносе клиент засыпает консультанта комплиментами; идеализирует его образ; восхищается консультантом и хвастает, что у него такой замечательный терапевт; подражает поведению (копирует манеру речи, одежду, интересы).

Таблица 6.1

Классификация источников положительного и отрицательного отклика

клиента на терапевта

Виды откликов клиента на психотерапевта	Позитивное отношение	Негативное отношение
Стереотипные отклики: эмоциональная реакция клиента определяется стереотипами и социальной атрибуцией	Терапевт: - хорошо одет; - образован; - аккуратен; - авторитетен; - хорошо выглядит	Терапевт: - небрежно одет; - иностранец; - имеет избыточный вес; - слишком молодой или слишком пожилой
Ситуационный отклик: эмоциональная реакция, индуцированная поведением терапевта	Терапевт: - внимательный; дающий тепло; - отзывчивый	Терапевт: - отстраненный; - скучающий; - неспособен установить зрительный контакт
Основанный на альянсе: эмоциональная реакция на основе состоявшегося терапевтического альянса	Я верю терапевту и чувствую себя в безопасности с ним. Терапевт понимает, чего я хочу, чтобы достичь своей цели в терапии. Терапевт все проясняет: как мы будем работать и чего мне ждать от терапии	Я не понимаю, где нахожусь. Терапевт работает со мной исключительно по собственной «повестке дня». Я не знаю, что я здесь делаю
Основанный на переносе: отклик на основе внутренней конструкции терапевта, а не реальных качеств, которые проявились в процессе взаимодействия терапевта и клиента	Терапевт очень мудрый (такой же, как мой отец). Терапевт будет всегда заботиться обо мне (так же, как моя мать). Терапевт никогда не оставит меня (то, чего я всегда хотел от своей матери, но этого не было)	Терапевту доставляет удовольствие унижать меня (так же, как моему отцу). Я не интересен терапевту (так же, как моей матери). Терапевт забывает, кто я и путает меня с другими клиентами (я - седьмой ребенок в семье)

Переживания консультанта при этом могут быть следующими: гордость и ощущение собственной значимости и превосходства; смущение и напряжение; гнев и ощущение фрустрации.

«Консультант как провидец». Клиент придает каждому слову консультанта нетривиальное, порой сакральное значение; постоянно просит у него советов, оценок; считает консультанта главным «экспертом» в своей жизни; требует готовых «рецептов» для решения своих проблем.

Консультант при этом может испытывать чувство «грандиозности», всевидения и всезнания; у него может возникнуть «комплекс бога» или, наоборот, появиться ощущение собственной бездарности и никчемности.

«Консультант как воспитатель». Клиент все время демонстрирует бурные эмоции (плач, беспомощность); требует постоянной защиты от консультанта; перебрасывает на него ответственность за решение некоторых вопросов; ведет себя как беспомощный ребенок; просит советов и конкретных инструкций к действию.

Консультант при этом испытывает сильное чувство сострадания, желание утешить, согреть; может испытывать депрессию и собственную никчемность; может ощутить опустошенность.

«Консультант как фрустратор». Клиент занимает оборонительную позицию по отношению к консультанту; ловит его на каждом слове; постоянно проверяет, подозревает, не доверяет; играет в игру «да..., но»; обесценивает слова и чувства консультанта.

Консультант при этом может ощущать повышение напряженности в отношениях; ощущение «вечного экзамена» перед клиентом; может возникнуть раздражение, желание отстраниться от клиента и даже неприязнь.

«Консультант как “пустое место ”». Клиент невнимателен, рассеян; во время сессии постоянно меняет тему разговора, уходит от ответа на вопросы, предается пустой болтовне.

Консультант при этом может испытывать растерянность; ощущение собственной бесполезности; злость и обиду из-за ощущения использования, эксплуатации; недостаток признания.

Необходимо отметить, что проблема переноса в консультировании и терапии волнует не только представителей психоаналитической школы. Как мы уже говорили, явление трансфера учитывают в своей практике специалисты разных направлений. Например, в когнитивно-бихевиоральном подходе существует свое понимание переноса. В этой психотерапевтической парадигме анализ переносов и контрпереносов считается необходимым условием консультирования для лучшего понимания и осознания убеждений, установок, автоматических мыслей клиента, а также когнитивно-поведенческих откликов психолога на образ клиента.

Так, в работе чешских специалистов (Дж. Праско и других), представителей когнитивно-бихевиорального подхода, выделяется 11 видов переносов, с описанием мыслей, чувств и поведенческих паттернов клиента.

• 1. Умеренно-положительный. Сопровождается увеличением симпатии в сторону терапевта. Поведение клиента: сотрудничество, четкое выполнение домашнего задания. Типичные мысли: «Терапевт хочет помочь мне, понимает меня. Это значит, что он человеколюбив, отзывчив, работает очень хорошо, так как помогает мне!»
• 2. Восхищенно-независимый. Сопровождается появлением эйфории при встрече с консультантом. Поведение клиента: повышается удовлетворенность от обсуждения в диалоге расхождений в позициях с терапевтом, подчеркивание своей независимости, нарциссизм. Типичные мысли: «Терапевт такой же замечательный, как и я. Как приятно встретить умного человека, который может дать дельный совет! Но помочь себе смогу только я!»
• 3. Восхищенно-зависимый. Эйфория клиента периодически сменяется напряжением и беспокойством при встрече с терапевтом. Поведение: пытается найти свое место рядом с терапевтом, очень старается все выполнять правильно, «радует» терапевта, приносит подарки. Типичные мысли: «Терапевт - грандиозная фигура! Только он может помочь мне. Я пропаду без него. Я могу что-то делать только при его поддержке».
• 4. Эротический. Клиент может испытывать смущение в присутствии терапевта, находиться в состоянии легкого «транса». Поведение: флиртует, уделяет большое внимание своему внешнему виду, смотрит на терапевта влюбленным взором. Типичные мысли: «Терапевт - идеальный партнер для меня. Отношения с ним спасут меня, помогут мне. Это так прекрасно быть с ним в гармонии, делить с ним любовь».
• 5. Тревожно-мнительный. Клиент испытывает тревогу, страх, стыд. Поведение: возникает проблема в зрительном контакте с терапевтом, клиент начинает утаивать важные события, не доверяет терапевту. Типичные мысли: «Терапевт может неверно понять меня, причинить мне боль. Он получит неограниченную власть надо мной, когда узнает, кто я есть на самом деле. Он отвергнет меня и будет смеяться над моей слабостью».
• 6. Агрессивный. Клиент может испытывать гнев, ненависть, страх. Поведение: агрессивные ноты в голосе, взгляде, вербальная враждебность, обвинения, угрозы. Типичные мысли: «Я должен показать свою силу, или навсегда потеряю свою силу и проницательность. Победить может либо он, либо я! Кто он такой?! Я должен “положить его на лопатки”!»
• 7. Подозрительный. У клиента появляется ощущение опасности, страх, гнев. Поведение: с опаской рассказывает о себе, может злиться в ситуации вопросов, игнорирует домашние задания, пропускает сессии. Типичные мысли: «Терапевт обманывает меня, использует меня для своих нужд. Он настроен против меня, преследует собственные цели и играет в нечестную игру со мной».
• 8. Соперничающий. Постоянно меняется эмоциональный фон клиента: он испытывает то восхищение, то зависть, то фрустрацию. Поведение: скрыто или явно конкурирует, спорит, упрямится, саботирует домашние задания. Типичные мысли: «Не могу позволить терапевту быть лучшим в каких-либо вещах по сравнению со мной. Я ему покажу, что меня невозможно победить и унизить!»
• 9. Высокомерный. Клиент испытывает превосходство над терапевтом, проявляет нетерпимость, раздражение. Поведение: всем своим видом выражает презрение терапевту, обесценивает его работу, домашние задания, компетентность, отказывается посещать сессии. Типичные мысли: «Он ничего не может! Он глуп, недалек, непрофессионален! Чем он может помочь мне? В наших отношениях я - ведущее звено!»
• 10. Ревнивый. Клиент испытывает ревность, злость и горе. Поведение: высказывает сожаления, обиды, претензии по поводу распределения времени между собой и другими клиентами, «мониторит» взаимоотношения терапевта с другими клиентами, сравнивает себя и других в представлениях терапевта. Типичные мысли: «Он всегда предпочитает других клиентов, а не меня...»

И. Собственнический. Чувство восхищения терапевтом резко сменяется враждебностью в зависимости от ощущения включенности терапевта в работу с клиентом. Поведение: доминирует, часто звонит, не приходит на сессию, когда терапевт может его принять, злится, когда терапевт не может принять его по первому требованию; обвиняет и выражает вербальную агрессию. Типичные мысли: «Терапевт здесь ради меня! Он - мой! Он должен быть доступен в любое удобное для меня время!»

Терапевт, заметивший перенос у клиента, должен понять эмоции, которые вызвали это явление. Не обязательно отражать клиенту все, что увидел и понял терапевт, исходя из переноса. Сначала консультант может ненадолго отступить и еще понаблюдать, что происходит с клиентом. Потом необходимо определить эмоциональное состояние клиента, понять значение этой эмоции для него. Далее консультант решает, каким образом можно наиболее эффективно использовать в процессе работы с клиентом то, что было отмечено и исследовано.

Решение о том, стоит ли обсуждать перенос с клиентом, каждый консультант принимает сам. Практика показывает, что обсуждение переноса с клиентом сильно «продвигает» его в познании себя, разрешении своих глубинных психологических проблем. Но при этом стоит помнить, что не все клиенты готовы к этому обсуждению: могут возникнуть бурные негативные реакции, непонимание происходящего, испуг. Выбор тактики работы с переносом определяется консультантом ситуативно. В некоторых случаях не рекомендуется слишком углубляться в реакции переноса клиента и их интерпретацию, в частности:

• - при искаженном восприятии реальности;
• - нехватке времени для работы с переносом (кратковременное консультирование или психотерапия);
• - отсутствии нормального рабочего альянса с клиентом;

когда клиент из-за ослабления механизмов психологической защиты не может быть толерантеп к тревоге и фрустрации;

Если целью консультирования является не разрешение глубинных конфликтов, а, например, приспособление к текущим жизненным ситуациям.

При этом не стоит игнорировать очень яркие и эмоционально насыщенные (чрезмерным негативом или чрезмерным позитивом) переносы клиента. Их обязательно нужно обсудить с ним, поделившись своими наблюдениями и уточнив у клиента, на что в его жизни это похоже. При этом с каждым клиентом в отдельности нужно выбирать глубину погружения в анализ переноса. Важно, чтобы вы говорили с клиентом на понятном для него языке, чтобы он смог осознать, что с ним происходит.

Опытный консультант может почерпнуть в явлении переноса массу полезной для работы с клиентом информации: о характере, его взаимоотношениях со значимыми людьми, возможных психологических травмах, нереализованных потребностях. За характером и видом переноса можно увидеть страхи и опасения клиента, а главное - понять его истинные потребности: чего он ждет от взаимодействия с терапевтом - поддержки, ощущения безопасности, доверия, помощи в установлении контакта, безусловного принятия и т.д.

Консультант должен с большим уважением относиться к любым чувствам клиента, вне зависимости от того, связаны они с реальностью или оторваны от нее. Важно принимать наличие этих чувств, не отвергая и не игнорируя сильные переживания. При этом и клиенты постепенно развивают способность более реалистично воспринимать психолога, не наделяя его чертами Всемогущего Гуру или, наоборот, Вселенского Зла. Работа с переносом имеет огромное значение в установлении психологических границ клиента, развитии способности быть «в контакте» с реальностью, замечать свои защитные формы поведения и уметь справляться с ними.

• Кочючас. Р. Основы психологического консультирования.
• King R., O"Brien Т. Transference and Countertransference: Opportunities and Risks as TwoTechnical Constructs Migrate beyond their Psychoanalytic Homeland // Psychotherapyin Australia. 2011. V. 17 (4). P. 12-17.
• Глэддииг С. Психологическое консультирование.